Музей Корнея Чуковского в Переделкине

Знаете, чего мне не хватает? Что не купишь, не попросишь в долг, не наживешь. Не хватает дурашливости, ощущения бесконечной игры и … чуда. Ах, если бы у меня это было!.. Плюс еще литературный талант. Тогда бы я стала вторым Корнеем Ивановичем Чуковским. Но все по порядку.

Я, наконец, осуществила свою давнишнюю мечту, и побывала в Переделкине, в музее Корнея Чуковского. Меня завели в комнатушку, где центральным экспонатом был засиженный, утоптанно-утрамбованной тысячной армией детских попок темно – зеленый крокодил. Это то, что я увидела. А для детей это был тот самый страшный крокодил из стихотворения «Украденное солнце». И слушая дяденьку - экскурсовода в стареньком вытянутом свитере, который рассказывая о великом детском писателе, театрально закатывал глаза и эмоционально жестикулировал, я вдруг неожиданно, говоря уж совсем нелитературным языком, «словила такой кайф», что словами не передашь! Словно сбросила тридцать лет и весь тот груз обязательств и условностей, который давил все эти годы на плечи. Я вспомнила свою детскую затрепанную книжонку про этого вредного крокодила, который был точь в точь как этот на ковре, ту детскую темноту, которую я чувствовала в детстве, когда солнце было проглочено, и снова я ощутила этот бессолнечный мрак и страх. А потом захотелось вместе с детишками просто так, для остроты жизни не побояться и стукнуть этого крокодила по носу кулаком.

И в этой дачно-скромной обстановке, в комнатушке, где главным украшением, как и в других комнатах, были лишь книги, я поняла, что я в гостях у великого человека.

Назовите мне еще поэта, чьи стихи знают все дети. Строчка только начинается, и хор детских голосов ее подхватывает и доводит до конца. Все дети знают все стихи этого писателя, исключение составляют лишь переводные стихи. Одновременно с этим есть и парадокс – Чуковского мы не знаем. Из пятнадцати томов, написанных им, стихи, которые известны с детства, составляют лишь половину первого тома, а о чем он написал в остальных четырнадцати с половиной томах, вы знаете? То – то.

Классикой, которой мы все зачитывались в детстве и юности, продолжаем наслаждаться и по сей день, читая ее уже своим детям, про Робинзона Крузо, Тома Сойера, Мюнхгаузена, давайте скажем спасибо Корнею Чуковскому. Это он перевел. Кстати, эти персонажи на родине почти неизвестны. А знаете почему? Потому что написаны они уныло – скучным языком. А наш русский вариант, захлестывает так, что пока до конца не прочтешь, из рук книгу не выпустишь.

В скромно обставленной гостиной мы узнали, как Чуковский стал писателем и переводчиком, как изучал английский и как занимался иностранным языком со своими детьми. В общем ничем не примечательная информация, но отчего - то после нее я рванула в книжный магазин Библио - Глобус, чтобы разыскать книгу Корнея Ивановича «Искусство перевода», больше известную, как «Высокое искусство», В книжном ее не оказалось. Буду искать в интернете.

Взрослые просматривали корешки книг, восхищаясь разносторонностью интересов хозяина дома, разглядывали фотографии и рисунки. И за каждым экспонатом стояла удивительная история. Например, на стене висит портрет Чуковского. Оказывается, он был написан… Владимиром Маяковским. А знаете чем? Папиросным бычком. А знаете когда? Когда Корнея Чуковского, оставила жена с четырьмя детьми на даче, а сама уехала в город и он к вечеру, был «живым трупом» от домашне – детских дел.

Детей потрясло, чем был напичкан старый дом. Все было волшебным. Кружка, закатывала глаза. Игрушечный бычок от легкого дуновения, сам заваливался на бок, шкатулка с зеркальцем помогала сохранить молодость, а посох, с которым Корней Иванович выходил на прогулку… прибавлял ума. Даже дерево во дворе, было сказочным, трех макушечным. На нем продолжают расти детские башмачки! Честное слово. И понимаешь, делать чудеса так просто, для этого требуется желание и чуть - чуть фантазии.

А еще Корней Иванович для детей устраивал костры, и приходили не только местные мальчишки и девчонки, но и ребята из соседних лагерей и санаториев. В конце учебного года костер назывался «Здравствуй, лето!», а в августе – «Прощай, лето!» Наверное, Чуковский был солидарен с ребятней, полагая, что летние каникулы – самый ценный отрезок года.

А костры были платные, и невозможно было достать входную плату, потому что она исчезала накануне из всех окрестных лесов. Платой за вход служили… шишки.

На кострах пели и танцевали, было много самодеятельных номеров, а вот выступления профессионалов, было ограничено по времени. Чуковский ввел для заезжих знаменитостей: писателей и поэтов ограничение по времени. Выступление не должно длиться больше 10 минут.

Традиция детских костров сохранилась и по сей день, правда вылилась в организованное многолюдное мероприятие, поставленное «на поток».

А само Переделкино - это фантастическое место, вобравшее в себя все знаковые литературные имена периода 30 – 90 годов прошлого века. Советские литераторы, обласканные властью, имели здесь государственные дачи. Их непризнанные товарищи по «перу» часто у них гостили. Здесь же находится и Резиденция Патриарха Русской православной Церкви, огороженная от мира людского многокилометровым четырехметровым забором, вдоль которого проезжаешь, свернув в литературный городок. О том, что это место престижное, а значит и дорогое свидетельствует бурное строительств даже не пентхаузов, а неких голливудских студий, которые начинаются там, где заканчивается земля патриархии, на противоположной стороне.

К достопримечательностям Переделкино также относится музей Б. Окуджавы и Б. Пастернака. Попасть туда гораздо проще, чем в музей К. Чуковского.

Украшением Переделкино является Церковь Спаса Преображения. Это сказочно – цветастый дворец на фоне пронзительно - синего неба. Напротив церкви, как водится, располагается кладбище. Обязательно зайдите. Причин тому несколько. Поклонится праху Чуковского, его жене и дочери, которая была детским литератором и благодаря ее усилиям дом ее отца сохранен и превращен в музей. Здесь же похоронены литераторы, на чьих произведениях мы выросли, чьи мена нам знакомы со школьных времен. И проходя, по узенькой дорожке вдоль могил, начинаешь задумываться о вечном, о том, ради чего стоит жить, какую память оставить потомкам. И если вдуматься, то кладбище в Переделкино, - это как изюм, сжато – высушенная модель нашего мира. Здесь есть все и монументальные чертоги денежно – криминальных персон, и святых, и поле безлико – каменных глыб большевистских деятелей, и ухоженные могилки местных жителей и, скромно выточенные мраморные плиты писателей, чьи фамилии вроде на слуху, а названия их произведений не вспомнить. А территория кладбища чувствуется, год от года сжимается. Наступают живые.